«НИКИТЕНКО Александр Васильевич» (1804 – 1877),

p.критик, цензор, редактор «Сына отечества» в 1839–1841 гг., проф. рус. словесности Петербургского университета, действительный член Петербургской Академии наук. Большой интерес представляет его дневник, освещающий культурно-исторический процесс, общественную и литер. жизнь 1820–1870-х гг., дающий характеристики известным современникам Н. и тонкий психологический портрет самого автора, искренно стремившегося «быть человеком, по закону истины и красоты, и чести сей не отдавать никому» [4; 125] в условиях, с одной стороны, строгой цензуры, а с другой — нарастающей коммерциализации литературы. Н. не оставил воспоминаний о Л., но дал общую оценку его творч. В поисках выхода из царящих кругом «мерзостей и страданий человеческих» «сластолюбивому отношению к истине и красоте» и «поэтическому прекраснодушию» Н.М. Карамзина и В.А. Жуковского Н. противопоставил «новое мировоззрение» под влиянием кот. в литер. «начинается новое наслоение»: «Переходным звеном здесь является Пушкин: он уже недоволен, тревожен, язвителен, хотя и в личном еще смысле. За ним идет Лермонтов, а там вдруг вырастает Гоголь…» [3; 360–361 (запись 1853 г.).

Именно остроту восприятия современности и жестокое ее осуждение оценил Н. прежде всего рецензии на сборник стих. Л., появившейся в «Сыне отечества» и ставшей первым отзывом на эту книгу Л. Н. перепечатал и особо отметил «Думу», в которой «поэзия поет судьбу всего современного и свою собственную» «звуками полными скорби и карающей истины» [5; 9], и «Дары Терека». Критик подчеркнул философскую насыщенность лирики Л., в идеи в кот. получили «художническое развитие» [5; 12], стали «живым существом, настоящей поэзией» [5; 13]. Вместе с тем, Н. выступил против стихотворений, отражавших субъективный горький опыт поэта — этих «лирических личностей души» (курсив — Н.): «Первого января», «И скучно и грустно…», «Благодарности», где «вместо мужественных, жарких, благородных мыслей, <…> выведены самые обыкновенные троурные узоры в роде отцветших надежд, угасших страстей, поэтического презрения к толпе» [5; 13]. По мнению критика, «душа поэта, как храм, должна быть заперта для мелких ежедневных случаев, притязаний и сплетен общества» [5; 5], им не место в высокой поэзии, которая должна служить вечным ценностям и очищению человеческих сердец. Развивая эту мысль, Н. призывал Л. не касаться в поэзии «домашней скуки», но «проливать слезы» «только во имя великих скорбей человечества» [5; 13].

Стих. Л. Н. оценивал не только как критик, но и как цензор, по просьбе А.А. Краевского давая заключения на сборники стих. Л. 1840, 1842 и 1843 гг., «Демона», а также произв., публиковавшихся в «Отечественных записках», цензором кот. Н. был вместе с С.С. Куторгой. Н. делал немалые купюры в произв. Л., относящиеся, прежде всего, к религии, причем некоторые строки, вызвавшие сомнения Н., разрешались потом цензурным комитетом к печати [1].

Лит.: 1) Вацуро В.Э. Цензура // ЛЭ. — С. 607–609; 2) Кулакова И.И. Мемуарно-автобиографическая проза А.В. Никитенко: диссертация … кандидата филологических наук: 10.01.01. — Орел, 2000. — 228 с.; 3) Никитенко А.В. Дневник: в 3-х т. Т. 1. — М.: «Гослитиздат», 1955. — 590 с.; 4) Никитенко А.В. «Леон или Идеализм» // Северные цветы на 1832 год. — М.: Наука, 1980. — С. 115–127; 5) Никитенко А.В. Стихотворения М. Лермонтова // Сын отечества, 1841, № 1, отд. 1. — С. 3–13; 6) Протопопов M.A. Из истории нашей общественности («Записки» и «Дневник» Никитенко) // Русская Мысль. — М., 1893, №№ 6–7; 7) Сандомирская В.Б. Никитенко // ЛЭ. — С. 342.

Ю.Н. Сытина