«КЛАДБИЩЕ» (1830).

Автограф хранится в ИРЛИ, тетр. VI. Копия хранится в ИРЛИ, тетр. XX. Впервые опубликовано: Соч. Л. под ред. Висковатого (Т. 1. М., 1889. С. 107—108). Датируется на основании приписки Л. В автографе запись в скобках: «На кладбище написано», также проставлена дата – «1830».

Ст. «Кладбище» – элегия, размышление поэта о жизни и смерти. Тематически оно связано со ст. «Эпитафия» («Простосердечный сын свободы…») (1830), «Гроб Оссиана» (1830). Виды кладбища наводят лирического героя на мысль о том, что человек, опьяненный своим мнимым величием, не замечает суетности своих дел и стремлений. Жизнь природы намного более наполнена смыслом, чем существование людей. Созерцая картину кладбища, герой понимает, что даже здесь все наполнено жизнью. Даже кресты на могилах будто проникнуты витальной силой: «…там крест к кресту челом / Нагнулся, будто любит, будто сон / Земных страстей узнал в сем месте он» [I; 126]. Подобный мотив есть в ст. «Гроб Оссиана». Для героя ст. могила шотландского певца священна. Воссоздавая ее образ в памяти, герой будто обретает смысл жизни, осознает свое предназначение. Образ последнего пристанища легендарного певца дает силы поэту: «И от могилы сей забвенной / Вторично жизнь свою занять» [I; 124].

В ст. «Кладбище» конечная жизнь человека противопоставляется вечному обновлению природы, которое вселяет покой в душу героя, является для него свидетельством существования другого мира. Герой видит проявление бога во всем живущем, восхваляет творца: «Стократ велик, кто создал мир! Велик! / Сих мелких тварей надмогильный крик / Творца не больше ль славит иногда, / Чем в пепел обращенные стада…» [I; 126]. Человек, «сей царь над общим злом, / С коварным сердцем, с ложным языком», противопоставлен здесь простоте и чистоте обитателей природы. Только в нем есть ложь и коварство. В природном мире все проникнуто славословием божества, человек же не способен нелицемерно возносить хвалу богу. Именно это подчеркивалось в двадцать первой строке варианта автографа: «Тебя не больше ль славит иногда <…> / Чем эти люди в храмах в ночь и днем» [I; 340]. Люди, обладающие бессмертной душой, не способны осознать того, чем проникнута вся жизнь других обитателей земли.

В этом ст. интересно изменение фокуса взгляда лирического героя. Сначала он направлен на рассмотрение крупных предметов, деталей кладбища, но потом фокус его зрения все более уменьшается. Герой описывает камни, кресты, а затем – «Краснеючи волнуется пырей / На солнце вечера. / Над головой / Жужжа со днем прощаются игрой / Толпящиеся мошки, как народ / Существ с душой, уставших от работ!..» [I; 126]. Даже мошки в представлении героя одушевлены. Создается целостная картина природы, огромный мир, наполненный жизнью. Этот гармоничный космос противопоставлен суете, закрытости человека в своем мирке, его мнимой власти над всем, упоении во зле. Величие природы, творца несоизмеримы с тем, что вершат люди.

Лит.: 1) Аринштейн Л.М. «Кладбище» // ЛЭ. – С. 222; 2) Аринштейн Л.М. «Эпитафия» («Простосердечный сын свободы…») // ЛЭ. – С. 632–633; 3) Грибушин И.И. «Гроб Оссиана» // ЛЭ. – С. 121. 4) Фризман Л.Г. Жизнь лирического жанра. – М.: Наука, 1973. – С. 121–122.

Н.В. Михаленко