«КРЕСТ НА СКАЛЕ» (1830?).

Автограф неизв. Копия хранится в ИРЛИ (II тетр, В. Х. Хохрякова), л. 6. Впервые опубликовано: Соч. Л. под ред. П. Висковатого, т. 1, — С. 57–58. В ППС Л. 1954–1957 гг. публикуется в разделе «Стихотворения разных лет».

П.А. Висковатый полагал, что ст. обращено к Е.П. Сушковой (в замужестве Ростопчиной, известной поэтессе), т. к. список ст. помещается на одном листе с другим посвященным ей ст. Этого же мнения придерживается О.В. Миллер, она считает, что «ст. относится к 1830 г., когда Л. познакомился с Сушковыми» [1; 233], т.к. «в копии рукой В.Х. Хохрякова сделана приписка: «M-lle Souchkoff »».

С тем же основанием можно предположить, что ст. посвящено Екатерине Сушковой (в замужестве Хвостовой), с которой Л. познакомился летом 1830 г. во время своего пребывания в Середниково.

Ст. развивает традиционный для периода романтизма образ креста (или храма) в горах и стремления нему. См: «Монастырь на Казбеке» (1830) А.С. Пушкина, «Над виноградными холмами…» (1830) Ф.И. Тютчева и др. На эту тему написано и полотно одного из самых популярных живописцев эпохи романтизма К.Д. Фридриха «Распятие в горах» (1908).

Ст. состоит из трех катренов с перекрестной рифмовкой. Первая строфа воссоздает кавказский пейзаж, вероятно, что вид Крестовой горы. Образная система четверостишия строится на типовых для творчества Л. образах, связанных с темой Кавказа: скала, буря, орел. Вторая строфа являет собой рассуждение и следующее за ним созерцание, причем создается впечатление, что лирический субъект стоит у подножия креста и видит Распятого на нем:

И каждая кверху подъята рука,
Как будто Он хочет схватить облака [II; 215].

В ст. Л. нет непосредственного наблюдения над живой природой. Поэт видит духовным зрением скалу, после этого крест, потом Распятого на нем, наконец, в третьем катрене представляет свою мечту:

О если б взойти удалось мне туда,
Как я бы молился и плакал тогда… [II; 215].

Ст. «Крест на скале» имеет емкий библейский контекст, который актуализируется в эстетике и поэтике литературы 1830-х гг. Яркий образ восхождения к вершине горы является в Псалтири: «Господи! Кто может пребывать в жилище Твоем? Кто может обитать на святой горе Твоей? Тот, кто ходит непорочно, и делает правду, и говорит истину в сердце своем; Кто не клевещет языком своим, не делает искреннему своему зла, и не принимает поношения на ближнего своего» (Пс.14). В переложении этого псалма Н.М. Языков (публикация: альманах «Денница» за 1831 г.) так же, как и Л., сопрягает образ молитвы с образом сокрушенного сердца:

Но верой в Бога укреплялся,
Но сердцем чистым и живым
Ему со страхом поклонялся,
С любовью плакал перед ним [5].

«Как я бы молился и плакал тогда», — говорит и Л. в ст. «Крест на скале», мечтая о восприятии божественного блага. Художественное воспроизведение образа Креста, наряду с представлением о прикосновении к реальной святыне, обозначает и готовность, и внутреннее желание поэта быть с Богом.
Заключительные строки ст.:

И после я сбросил бы цепь бытия
И с бурею братом назвался бы я! [II; 215], —

роднят ст. с другим шедевром Л. «Пленный рыцарь», и говорят о возможности полноты обретения свободы только в надмирном состоянии. В состоянии, когда человек умирает для обычной жизни (или освобождается от «кожаных риз», которые являются телом человека), совлекая с себя, образно говоря, одежду ветхого человека, и в своей свободе уподобляется стихии.

Лит.: 1) Миллер О.В. Крест на скале // ЛЭ. — С. 233; 2) Дерюгина Л.В. Христианская основа ст. Л. «Крест на скале» // Литература и история: сб. научных тр. Вып. 4. — М.: МГОУ, 2005. — С. 133–137; 3) Киселева И.А. Философия ландшафта в поэзии//Ф.И. Тютчев. Проблемы творчества и эстетической жизни наследия. Сост,: В.Н. Аношкина. — М.: Пашков дом, 2006. — С. 241–254; 4) Розанов И. Лермонтов в истории русского стиха // ЛН. Т. 43–44. — С. 444; 5) Языков Н.М. Переложение псалма. Альманах на 1830, 1831, 1834 годы, изданный М. Максимовичем. — М.: Век, 1999. — С. 167.

И.А. Киселева