«ОН БЫЛ РОЖДЕН ДЛЯ СЧАСТЬЯ, ДЛЯ НАДЕЖД…» (1832).

Автограф — РНБ, собрание рукописей Лермонтова, № 19 (письмо к М.А. Лопухиной от октября 1832 года). Первоначальный автограф — ИРЛИ, оп. 1, № 21а (казанская тетрадь), л. 12. Впервые опубликовано вместе с письмом к М.А. Лопухиной в «Русск. архиве» (1863, № 4, стлб. 293).

Первые пять стихов почти без изменений позже были перенесены в ст. «Памяти А.И. О<доевско>го», (1839). Следующие четыре стиха с некоторыми изменениями вошли в ст. «Дума (1838). На эту особенность использования Л. старых набросок или написанных произведений для создания новых обратил внимание В. М. Фишер, высказав мнение, что «такого явленія мы не встрѣчаемъ у другихъ поэтовъ» [3].

Ст. относится к числу наиболее значит. произв. ранней лирики поэта, отразивших глубокие раздумья о себе и людях своего поколения. В ст. соединены два «сквозных» мотива лирики Л. Начальные строки ст. («Он был рожден для счастья, для надежд, / И вдохновений мирных! — но безумный / Из детских рано вырвался одежд / И сердце бросил в море жизни шумной» [II; 63]) рисуют образ мятежного романтич. героя, созвучный незадолго перед тем написанному «Парусу» (1832). В ст., как отмечали многие исследователи творчества поэта, звучит вызов не только враждебному миру, но и Богу: «И мир не пощадил — и Бог не спас!» [II; 63]. Этот стих был впоследствии целиком перенесен Л. в ст. «Памяти А.И. Одоевского» (1839). Однако игумен Нестор (Кумыш) справедливо полагает, что «не все так просто было у поэта в отношениях с Богом, как это может показаться на первый взгляд» [1]. Умонастроение юного поэта, нашедшее отражение в ст., созвучно мировосприятию древних пророков, которые «носили в своей душе глубокое огорчение и боль от созерцания несовершенного устройства своего общества <…>, мучились, как говорит Библия, в своей праведной душе недостатками и пороками той действительности, которая их окружала» [1]. Одинокость лир. героя «в море жизни шумной» сравнивается в ст. с «сочным плодом», который «до времени созрелый / Между цветов висит осиротелый» [II; 63].

«Сочный плод, до времени созрелый», — мотив второй части произведения. Метафора, к-рая отнесена поэтом к самому себе, вошла впоследствии в ст. «Мое грядущее в тумане» (ок. 1837 г.) и «Гляжу на будущность с боязнью» (1838?), а затем, в хрестоматийное произведение, написанное уже зрелым Л., — в «Думу», в кот. представлена характеристика целого поколения (1838 г.). «В этом отношении ст. «Он был рожден…» представляет собой одно из ранних воплощений лермонт. темы «старика без седин», преждевременно увядающего, влачащего одинокое и бесплодное существование» [2]. «Нереализованность идеальных устремлений человека, оказавшегося посреди однообразной и монотонной действительности, оборачивается для него преждевременным увядание душевных сил» [1]. Объединяя оба эти мотива, автор подчеркивает драматизм душевного состояния лир. героя: самые лучшие качества и возвышенные чувства героя приводят его к одиночеству, угнетенности, к утрате живого интереса к жизни и отчуждению от мира:

Он равных не находит; за толпою
Идет, хоть с ней не делится душою;
Он меж людьми ни раб, ни властелин,
И все, что чувствует, он чувствует один! [II; 63].

Последняя строфа — это реминисценция из «Евгения Онегина» (гл. VIII, строфа XI), где Пушкин дает наиболее обобщенную и сочувств. характеристику своему герою в его взаимоотношениях с обществом: «Но грустно думать, что напрасно / Была нам молодость дана… И вслед за чинною толпою / Идти, не разделяя с ней / Ни общих мнений, ни страстей». [3; VI; 169–170]

Ст. включено Л. в письмо к М.А. Лопухиной (окт. 1832), где предваряется словами: «…Я жил, я слишком рано созрел, и грядущие дни не принесут мне новых впечатлений» [VI; 420], подчеркивающими его «исповедальный» характер. «Это сочетание личной темы с обобщенным образом современника характерно для лермонт. лирики 1832 г., когда наметился отход от субъективно-романтич. изображения лирич. героя» [2].

Лит.: 1) Игумен Нестор (Кумыш). Тайна Лермонтова. — СПб.: филологический ф-т СПБГУ, 2011. — С. 9–19; 2) Миллер О.В. «Он был рожден для счастья, для надежд» // ЛЭ. — С. 354; 3) Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 16-ти т. — Т. 6. — М.-Л.: АН СССР, 1937. — 700 с.; 4) Фишер В.М. Поэтика Лермонтова // Венок М.Ю. Лермонтову: Юбилейный сборник. — М.; Пг.: Изд. т-ва «В. В. Думнов, наследники бр. Салаевых», 1914. — С. 198; 5) Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 16-ти т. — Т. 6. — М.Л.: АН СССР, 1937. — 700 с.

Т.Н. Алексеева

А.А. Юрлова