«АНГЕЛ» (1831).

Автограф и список с него под назв. «Песнь ангела» хранится в ИРЛИ, беловой автограф — в РГБ (альбом А.М. Верещагиной). Единственное раннее ст. Л., опубликованное при жизни поэта. Первая публ. в «Одесском альманахе» на 1840 год (Одесса, 1839, с. 702–703).

Центральный в ст. образ души, которую несет ангел «для мира печали и слез», породил безосновательный миф об оригенизме Л. — его вере в предсуществование души [см. 1]. Вместе с тем, тему «анемнизиса» (платоновского припоминания), лежащую в верхнем слое понимания ст. «Ангел», нельзя считать подтверждением «оригенизма» Л., проявляемом в вере в предсуществование души до тела, о чем пишет В.Ф. Асмус [I;175]. Она лишь отражает способность человека чувствовать небесную природу своей души, ее божественное происхождение. Для миросозерцания Л. характерна именно идея личности, которая неотделима от понимания единства души и тела.

В ст. отразилось понимание Л. музыки и поэтической речи как источника, соединяющего человека с высшим началом, и в то же время как особой связи поэта со своей земной родиной.

Недаром П.А. Висковатов, основываясь на свидетельстве самого поэта, реальную основу ст. «Ангел» видел в воспоминаниях Л. о рано потерянной матери и ее песне: «Марья Михайловна была одарена душою музыкальною. Посадив ребенка своего себе на колени, она заигрывалась на фортепиано, а он, прильнув к ней головкой, сидел неподвижно, звуки как бы потрясали его младенческую душу и слезы катились по его личику» [2; 29].

Уже начальные стихи произведения не только рисуют небесное пространство, но содержат указание на пространство географическое. Словосочетание «по небу полуночи» является старославянизмом, точнее, грецизмом, которое обозначает пространство русской земли. После Отечественной войны 1812г. вплоть до 1840-х гг. мотив русского народа как сынов Севера становится общим местом в публицистике и художественной литературе.

Образ неба полуночи в историко-культурной традиции связан с образом России как страны Севера. В ст. Ф.И. Тютчева «Урания» (1820) Россия расположена «среди снегов Полунощи глубокой» [I; 7; 24]. Н.М. Языков, соотнося себя с А.С. Пушкиным, союз двух поэтов связывает с образом Руси как страны полуночной: «Два сына Руси православной, / Два первенца полночных муз…» [9; 7], у Л. этот образ также неоднократен (см. «Пир Асмодея», «Измаил-Бей», «Поле Бородина»).

Рассматривая ст. Л. «Казачья колыбельная песня» (1840), И.П. Щеблыкин отметил, что здесь «сведены воедино фундаментальные основы русского человека: Бог, Отчизна, дом родной» [8; 113]. Эта же триада прослеживается и в ст. «Ангел», в котором для Л. звуки небесной Отчизны сливаются со звуками песни матери.

Основная мысль ст. «Ангел» связана с противопоставлением «звук<ов> небес», живого звука «скучны<м> песн<ям> земли», этот мотив не стоит особняком в творчестве поэта, он ясно звучит и в ст. Л. «1831-го января» («Редеют бледные туманы…»):

Чтоб бытия земного звуки
Не замешались в песнь мою… [I; 175].

В этом ст. земные звуки противопоставлены песне самого
поэта, который вторит, и это особенно важно, песням веков:

И вновь стоят передо мной
Веков протекших великаны.
Они зовут, они манят,
Поют, и я пою за ними… [I; 175].

Стихотворение «Ангел». Автограф, 1837. НИОР РГБ

Ст. Л. «Поэт» («Отделкой золотой блистает мой кинжал…», 1838) также соотносится со ст. «Ангел»: «отзыв мыслей благородных», звучащий в душе поэта, сравнивается со звоном колокола «на башне вечевой», поэтическая речь по своей сути представляется подобием колокольного звона, раздающегося «во дни торжеств и бед народных».

Звуки неба и звуки истории в поэтическом мире Л. сливаются, а Отечество земное в его исторической данности служит образом Отечества небесного.

Ст. имеет богатую историю иллюстрирования, к нему обращались М.А. Врубель, А.Д. Кившенко, Л.О. Пастернак, К.Д. Флавицкий и др. Ст. было положено на музыку С.В. Рахманиновым, Н.А. Римским-Корсаковым, А.Е. Варламовым, А.Г. Рубинштейн и мн. др. [см. подробнее: 6],

Лит.: 1) Асмус В. Круг идей Лермонтова // ЛН. Т. 43/44. Кн. I. — С. 83–128; 2) Висковатов П.А. М.Ю. Лермонтов. Жизнь и творчество — М.: Жизнь и мысль, 2004. — 398 с.; 3) Голованова Т.П. Ангел // ЛЭ. —С. 29–30; 4) Игошева Т.В. Метафизика звука в поэтической картине раннего Блока (К вопросу о лермонтовской традиции). — М.: Эдиториал УРСС, 2002. — С. 324–331; 5) Киселева И.А. Отечество земное и небесное в поэзии М.Ю. Лермонтова // Духовные начала русского искусства и образования. — Великий Новгород: НовГу им. Ярослава Мудрого, 2008. — С. 172–176; 6) Лермонтов в музыке: Справочник // Сост Л.И. Морозова, Б.М. Розенфельд. — М.: Сов. композитор, 1983. — 176 с.; 7) Тютчев Ф.И. Полное собрание сочинений и письма в 6 томах. — М.: Классика, 2002; 8) Щеблыкин И.П. Страницы лермонтоведения: интерпретация, анализы, полемика. — Пенза: ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2003. — 140 с.; 9) Языков Н.М. Свободомыслящая муза: стихотворения; поэмы; жизнь Николая Языкова по документам, воспоминаниям. — М.: Моск. рабочий. 1988. — 350 с.

И.А. Киселева