«ЧЕЛНОК» («ПО ПРОИЗВОЛУ ДИВНОЙ ВЛАСТИ…») (1832).

Автограф — ИРЛИ, оп. 1, № 21 а (Казанская тетрадь), л. 10 об. Первоначальный автограф: ИРЛИ, оп. 1, № 24 (письмо к С.А. Бахметевой от августа 1832 г.). Копия, отличающаяся от автографов — ИРЛИ, оп. 2, № 40 (по альбому А.М. Верещагиной, л. 10). Впервые опубликовано: Русская старина, 1873, Т. 7, № 3, С. 403).

В письме С.А. Бахметевой содержится авторская оценка: «Мне кажется, что это недурно вышло; пожалуйста, не рвите этого письма на нужные вещи» [VI; 412].

Это ст. написано в трудный период жизни поэта, после смерти отца, разрыва с Н.Ф. Ивановой и переезда в Петербург.

В ст. «Челнок» создается образ, известный в мировой литературе со времен древнегреческого поэта Алкея («Буря», «Новый вал»), — корабля, брошенного в пучину вод. По сюжету и ритмике соотносится с написанным позднее Л. ст. «Парус».

Это ст. можно отнести к духовной лирике поэта. Образ моря как жизни человеческой с ее житейскими страстями создается святителем Василием Великим, Григорием Богословом, Игнатием Брянчаниновым и восходит к Псалтири: «Спаси меня Боже, ибо воды дошли до души моей… вошел во глубину вод, и быстрое течение их увлекает меня» (Пс. 68, 2–3).

К образу челнока, попавшего в бурю, обращался и поэт-декабрист, романтик Федор Глинка. В ст. «Вера» (1826), написанном в год ареста и ссылки, поэт укрепляет свой дух верой:

Когда кипят морей раскаты,
И под грозой сгорают небеса,
И вихри с кораблей сдирают паруса,
И треснули могучие канаты,
Ты в челноке будь Верой тверд!
И Бог, увидя без сомненья,
Тебя чрез грозное волненье
На тонкой нитке проведет… [1].

У Л. море также показано как «царство страсти», его челнок выброшен на берег «после бури». Но романтический образ снижается оценочной лексикой: челнок — это «инвалид», «свое бессилие он знает», «никто ему не вверит боле / себя иль ноши дорогой». Кроме того, поэт пишет о приобретенном горьком жизненном опыте: «Пускай прилив его ласкает, / В обман не вдастся инвалид» [II; 58].

Духовный смысл ст. раскрывается в том, что поэт верит в Промысел Божий: «По произволу дивной власти». Ситуация гибели от страстей осмысливается им с высшей точки зрения: «Он не годится — и на воле! / Погиб — и дан ему покой!..» [II; 58]. Покой здесь показан как освобождение от страстей.

В ст. «Парус» поэт продолжит размышления о движению к покою в Боге. Духовное значение «покоя» в ст. «Парус» отмечал В.А. Котельников [2].

Лит.: 1) Глинка Ф.Н. Сочинения. — М.: Советская Россия, 1986. — 349с. 2) Котельников В. А. «Покой» в религиозно-философских и художественных контекстах // Русская литература, 1994. № 1. — С. 3–41; 3) Пейсахович М.А. Строфика Лермонтова // Творчество М.Ю. Лермонтова. — М.: Наука, 1964. – С. 450; 4) Эйхенбаум Б. М. Статьи о Лермонтове. — М. Л.: АН СССР, 1961. — С. 314.

Е.А. Федорова (Гаричева)