== «<ИЗ АЛЬБОМА С.Н. КАРАМЗИНОЙ>» («ЛЮБИЛ И Я В БЫЛЫЕ ГОДЫ…»)== (1841).

Автограф, вписанный в альбом С.Н. Карамзиной (после ее смерти принадлежал Е.Н. Мещерской, затем Е.П. Клейнмихель), ныне утрачен. Фотокопия хранится в ИРЛИ, оп. 1, № 48. Впервые опубликовано: сб. «Рус. беседа», 1841, т. 2, с. 93, без последней строфы; впервые полностью — «Русский библиофил», 1916, № 6, с. 70.

С.Н. Карамзина рассказала в письме от 26 июня 1839 г. к своей сестре, Е.Н. Мещерской, о тех обстоятельствах, которые сопровождали создание этого ст. Л.: «Я давно уже дала ему свой альбом, чтобы он в него написал. Вчера он мне объявляет, ‘‘что когда все разойдутся, я что-то прочту и скажу ему доброе слово’’. Я догадываюсь, что речь идет о моем альбоме, — и в самом деле, когда все разъехались, он мне его вручает с просьбой прочесть вслух и, если стихи мне не понравятся, порвать их, и он тогда напишет мне другие. Он не мог бы угадать вернее! Эти стихи, слабые и попросту скверные, написанные на последней странице, были ужасающе банальны: ‘‘он-де не осмеливается писать там, где оставили свои имена столько знаменитых людей, с большинством из которых он не знаком; что среди них он чувствует себя как неловкий дебютант, который входит в гостиную, где оказывается не в курсе идей и разговоров, но он улыбается шуткам, делая вид, что понимает их, и, наконец, смущенный и сбитый с толку, с грустью забивается в укромный уголок’’, — и это все… Я вырвала листок и, разорвав его на мелкие кусочки, бросила на пол. Он их подобрал и сжег над свечой… Он попросил обратно у меня альбом, чтобы написать что-нибудь другое, так как теперь задета его честь» [4]. По-видимому, ст. «Любил и я в былые годы…» и стало тем новым стихотворным посвящением С.Н. Карамзиной, которое обещал ей Л.

Ст. воспринимается как своеобразная эстетическая декларация Л. Перечисляя основные романтические штампы («бури шумные природы», «бури тайные страстей», «несвязный… очарованный язык» стихии), поэт выбирает иные, гораздо более простые и земные радости частной, повседневной жизни: «Поутру ясную погоду, / Под вечер тихий разговор».

В ст. присутствуют узнаваемые черты жанра альбомного посвящения, который нередко строился как своеобразная «игра» с адресатом, включал в себя намеки, понятные только узкому дружескому кругу; в этом смысле альбомные стихи «на случай» оказывались связаны и с дружеской атмосферой литературного салона — в данном случае салона Карамзиных, частым гостем которого был и Л. Дружеские намеки превращают последнюю строфу ст. в подобное обращение «для немногих»; перечисленные в ней ближайшие друзья и члены карамзинского семейства: Александра Осиповна СмирноваРоссет, Александр Николаевич Карамзин, а также Иван Петрович Мятлев. Эти люди, наряду с С.Н. Карамзиной — адресатом посвящения — в последние годы жизни Л. были близки ему не только как светские знакомые, но и как друзья, единомышленники, и в ст. они — люди, к которым можно обратиться с самым туманным намеком, не опасаясь столкнуться с непониманием или холодностью.

Ст. посвящение С.Н. Карамзиной можно рассматривать и как часть своеобразного литературного «диалога» Л. с карамзинской традицией, которую поэт начал осваивать, именно оказавшись в конце 1830-х — 1841 г. в доме и салоне Карамзиных, свидетельством чего стало обращение к художественному опыту карамзинской прозы («Рыцарь нашего времени», 1802).

Поэтическое обращение к старшей дочери Карамзина напоминает характерный для карамзинизма как особого литературного направления культ «безделок», мелких ст., а также дружеских посланий Карамзина, в которых «камерная» семантика намеков и автобиографические мотивы, понятные лишь «для немногих», переплеталась с размышлениями о неизбежном движении человека от юности к зрелым годам, о постепенном изменении жизненных идеалов и открытии истинной мудрости в простоте:

Хотя уж нет цветов весенних
У нас на лицах, на устах
И юный огнь погас в глазах;
Хотя красавицы престали
Меня любезным называть
(Зефиры с нами отыграли!),
Но мы не должны унывать:
Живем по общему закону <…> [3]

Ст. было положено на музыку Н.Я. Мясковским, К Р. Эйгесом, Ю.С. Бирюковым [7].

Лит.: 1) Арносон М., Рейсер С. Литературные кружки и салоны. – М.: «Аграф», 2001. – 400с.; 2) Измайлов Н. В. Пушкин и семейство Карамзиных //Пушкин в письмах Карамзиных 1836–1837 гг. – М.; Л.: Изд-во Акад. Наук СССР, 1960. – С. 3–14; 3) Карамзин Н.М. Полное собрание стихотворений. – Л.: Советский писатель, 1966. – С. 138; 4) Лермонтов М. Ю. Исследования и материалы. – Л.: Наука, 1979. – С. 357, 323–343; 5) Майский Ф.Ф. Лермонтов и Карамзины / М.Ю. Лермонтов: Сб. ст. и материалов.– Ставрополь: Кн. изд-во, 1960. – С. 7–33; 6) Модзалевский Б.Л. Из альбомной старины // Русский библиофил. 1916. № 6. – С. 70–71; 7). Лермонтов в музыке: Справочник. / Сост Л.И. Морозова, Б.М. Розенфельд. –М.: Сов. Композитор, 1983.– 176 с.

Т.А. Алпатова