«ЭПИТАФИЯ (УТОНУВШЕМУ ИГРОКУ)» («КТО ЯМУ ДЛЯ ДРУГИХ КОПАТЬ ТРУДИЛСЯ…») (1830).

Автограф — ИРЛИ, тетр. VI. Впервые опубликовано: М.Ю. Лермонтов. Соч. под ред. Висковатого, т. 1, с. 113..

Ст. относится к жанру т.н. «иронической эпитафии», особенно распространенной в английской поэзии XVIII — нач. XIX в. (Д.Г. Байрон, Р.Бернс и др.). Подзаголовок «утонувшему игроку», по мысли Л.М. Аринштейна, наделял эту эпитафию Л. особым смыслом: «для него игрок — фигура демоническая, властвующая над жизнью и смертью других людей» [1], поэтому гибель игрока — неожиданное, и вместе с тем закономерное завершение жизни того, кто сам «топил людей — и утопился» [I; 134]. Л. не случайно переходит здесь от более традиционных для античной эпиграмматической традиции пяти- и шестистопного ямба к четырехстопному ямбу в последней строке, что усиливает неожиданность и сатирическую остроту «пуанта». Наброски поэта доказывают, что интерес к жанру иронической эпитафии проявлялся у него и еще раз — см. «Эпитафия плодовитого писаки» — «Планы. Наброски. Сюжеты», относящаяся к тому же 1830 г.

Лит.: 1) Аринштейн Л.М. «Эпитафия» («Кто яму для других копать трудился») // ЛЭ. — С. 632; 2) Нилова А.Ю. Жанр эпиграммы в ранней лирике М.Ю. Лермонтова // Россия и Греция: диалоги культур. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2006. — Ч. 1. — С. 122–133.

Алпатова