«КТО ВИДЕЛ КРЕМЛЬ В ЧАС УТРА ЗОЛОТОЙ…» (1831).

Автограф хранится в ИРЛИ, тетр. XI. Впервые – Соч. под ред. Висковатова, т. 1, 1889, с. 194.

Четверостишие юношеской лирики Л. Возможно, начало незаконченного ст.

Образ Кремля часто встречается в творчестве Л. В ст. «Кто видел Кремль в час утра золотой…» нет детализации, это лирическая зарисовка впечатления поэта, обладающая узнаваемыми приметами. Л. не рисует многочисленные золотые купола кремлевских соборов, однако эпитет «золотой» очень точно передает их ослепительное сияние на утреннем солнце. Колокольня св. Ивана Великого, являющаяся неотъемлемой частью архитектурного ансамбля Кремля, сравнивается Л. с царем.

Л.М. Аринштейн, сопоставляя «Кто видел Кремль…» со ст. того же года «Кто в утро зимнее, когда валит…», отмечает: «Оба ст. написаны почти одновременно, они совпадают по ритму, рифмовке, интонации (ср. интонацию зачинов: «Кто видел…» – «Кто… внимал…»), однотипны их стилевая манера, живописная гамма («Час утра золотой / Когда лежит над городом туман» и «утро зимнее, когда валит / Пушистый снег») и доминирующий образ возвышающейся «меж храмов» исполинской колокольни» [1].

В первую очередь Кремль воспринимается поэтом как отблеск великой победы Москвы над Наполеоном в Отечественной войне 1812 года. В поэме «Сашка» Л. называет Кремль «столетним русским великаном». Подобная образность появляется и в ст. Л. «Два великана», в котором в аллегорической форме рисуется борьба русского народа с Наполеоном.

Образ древнего Кремля рисуется и в прозаической зарисовке Л. «Панорама Москвы». Автор, любуясь памятником старины, не находит слов для полного воспроизведения своего впечатления от векового «алтаря России»: «Что сравнить с этим Кремлем, который, окружась зубчатыми стенами, красуясь золотыми главами соборов, возлежит на высокой горе, как державный венец на челе грозного владыки?.. <…> Нет, ни Кремля, ни его зубчатых стен, ни его темных переходов, ни пышных дворцов его описать невозможно… Надо видеть, видеть… надо чувствовать все, что они говорят сердцу и воображению!..» [VI; 701].

Близко лермонтовское понимание Кремля как алтаря России А.Н. Майкову (см. его ст. «Воробьевы горы», «М.Н. Каткову», «У гроба Грозного», «Карамзин», «Жуковский», «Рассказы из русской истории»).

По мнению Л.М. Аринштейна, «поэтическая образность <…> ст. стала в дальнейшем традиционной при изображении русскими поэтами архитектурного пейзажа Москвы. Так, у М.И. Цветаевой: “У меня в Москве – купола горят, / У меня в Москве – колокола звонятˮ («Стихи к Блоку») » [1].

Лит.:1) Аринштейн Л.М. «Кто видел Кремль в час утра золотой…» // ЛЭ. – С. 236.

Л.Е. Иванова