«К ==*» («КОГДА ТВОЙ ДРУГ С ПРОРОЧЕСКОЙ ТОСКОЮ…»)== (1830?).

Автограф беловой хранится в РГБ. М. 8228. 45, л. 2. Ст. было опубликовано впервые в Соч. Академической библиотеки под ред. Абрамовича (т. 1, 1910, стр. 188–189). Адресатом ст., вероятно, является Е.А. Сушкова.

Ст. раннего периода творчества Л. реализует основные принципы эстетики романтизма и отражает ключевые мотивы лирики поэта. В этом плане примечательно, что выявляются даже текстуальные совпадения данного произведения с другими ст. Л. («Он был рожден для счастья, для надежд» (1832), «Не смейся над моей пророческой тоскою» (1837), «Памяти А. И. Одоевского» (1839)).

Лирический герой делится с возлюбленной пророческими предчувствиями трагического финала жизни. Потенциал, заложенный в личности, не находит путей для реализации в обществе, а сам персонаж оказывается непонятым и отвергнутым:

И близок час… и жизнь его потонет
В забвенье, без следа, как звук пустой;
Никто слезы прощальной не уронит… [II; 217]

Драматическое противостояние лирического героя и толпы, обозначенное в ст., получает лейтмотивный характер в лирике Л. («Как часто, пестрою толпою окружен…», «Пророк» и др.).

Ощущение одиночества приобретает здесь обостренно трагическое звучание, т.к. страдания души не слышит даже «творец». Мужественная способность принять уготованную судьбу определяет центральный персонаж ст.

Символический образ волны, появляющийся в двух последних строках (и многократно возникающий в других ст. Л.), имплицитно реализует авторскую мысль романтического плана о предопределенности судьбы, над которой не властен человек. Ст. состоит из 3 секстин с перекрестной рифмовкой. Композиционно каждая строфа характеризуется завершенностью мысли: 1 — обращение к возлюбленной, 2 — отстраненная самохарактеристика в 3-м лице, потому претендующая на объективность, 3 — провидческое откровение.

Размеренное интонационно-ритмическое оформление ст. согласуется с авторской идеей, вследствие чего не отличается яркой экспрессией. Выразительность поэтического текста создается за счет комплексно использованных автором тропов и стилистических фигур: метафоры придают самобытность и зримость изображаемым переживаниям («толпа забот», «душе не наложил цепей», «жизнь его потонет в забвенье»), эпитеты не только характеризуют описываемое, но выявляют авторскую оценку («пророческая тоска», «невинная душа», «смерть позорная», «мирные вдохновения» и др.), сравнение, элементы анафоры также задействованы в создании художественной образности и усиливают общее воздействие на читателя. Все эти языковые средства определяют эмоциональный стиль данного ст. Л.

Лит.: 1) Демиденко Е.Л. Важнейшие мотивы поэзии М.Ю. Лермонтова: тема Родины; тема поэта и поэзии; мотив одиночества; своеобразие любовной лирики: готовимся к сочинению// Литература. — Первое сентября. — 2004. — № 19. — С. 7–11.

Т.М. Фадеева