«L’ATTENTE» («ОЖИДАНИЕ») (1841).

Автограф — ИРЛИ (по тексту ст. в письме к Карамзиной); черновой автограф — РНБ, Собр. рукоп. Л., № 12 (Зап. книжка, подаренная В.Ф. Одоевским). Впервые опубликовано (по черновому автографу): «Русская старина», 1887, т. 54, № 5, с. 406; т. 56, № 12, с. 735–736.

Любовное ст., написанное Л. на французском языке. В прозаическом переводе оно выглядит так: «Я жду ее в сумрачной равнине; Вдали я вижу белеющую тень, — Тень, которая тихо подходит… Но нет — обманчивая надежда! Это старая ива, которая покачивает Свой ствол, высохший и блестящий. Я наклоняюсь и долго слушаю: Мне кажется, я слышу по дороге Звук легких шагов… Нет, не то! Это во мху Шорох листа, гонимого Ароматным ветром ночи. Полный горькой печали. Я ложусь в густую траву И засыпаю глубоким сном… Вдруг я просыпаюсь, дрожа: Ее голос говорил мне на ухо, Ее губы целовали мой лоб» [VI; 759].

Существует два автографа ст. Первый, вероятно, черновой — в записной книге, подаренной Л. В.Ф. Одоевским, (карандашом, л. 10 об.) без заглавия и с вариантом в пятом стихе: «bouleau» (фр. береза) вместо «saule» (фр. ива). Второй — в письме С.Н. Карамзиной от 10 мая 1841 г. из Ставрополя: «Я не знаю, будет ли это продолжаться, но в течение моего путешествия я был одержим демоном поэзии, т.е. стихов. Я заполнил наполовину книгу, которую мне подарил Одоевский, что мне вероятно принесло счастье. Я дошел до того, что стал сочинять французские стихи: О, извращенность! Если разрешите, я их напишу здесь же. Они очень хороши для первых стихов, и в манере Парни, если он вам знаком <…> Из этого вы можете видеть, какое спасительное влияние имела на меня весна, очарованная пора, когда грязи по уши и меньше всего цветов» [VI; 759].

Варианты различает только название дерева: вместо березы ива. «Белеющая тень», конечно же, больше подходит для сравнения с березой. Выражение Л. «в жанре Парни» следует понимать как «легкая поэзия». Эварист Парни воспринимался в России как «олицетворение грации и мягкости, характерных для французской культуры, как поэт земных радостей, говоривший чистым языком желаний и наслаждений» [1; 111–112]. Основные мотивы «L’attente» — ожидание возлюбленной, сон, пробуждение. Ст. проникнуто мистикой, таинственной связью влюбленных. По сюжету и настроению оно очень близко к «Ожиданию» («Erwartung») Ф. Шиллера.

Первые биографы считали, что ст. посвящено Адель Оммер де Гелль (1817–1871), французской писательнице, путешественнице. Затем предположение было опровергнуто в связи с разоблачением литературной мистификации П.П. Вяземского [2]. Е.И. Майдель (1817–1881), участник Кавказской и Крымской войн, в воспоминаниях, записанных П.К. Мартьяновым, упоминал о том, что Л. писал французские стихи А. Оммер де Гелль: «…стихи ей понравились, она очень хвалила их» [3]. Однако это свидетельство принято считать сомнительным. В настоящее время не исключается факт знакомства А. Оммер де Гелль с Л. на Кавказе [4]. А.М. Марченко предполагает, что «L’attente» адресовано Е. Ростопчиной, с которой Л. сблизился в Петербурге и которая была увлечена мистикой.

Т.о., вопрос об адресате ст. «L’attente» остается открытым для дальнейшего исследования.

Лит.: 1) Гречанная Е. Две эмблемы французской культуры в России: Эварист Парни и Андре Шенье // Литературный пантеон. Национальный и зарубежный. Материалы российско-французского коллоквиума. – М.: Наследие, 1999–318с.; 2) Вяземский П.П. Лермонтов и госпожа Гомер де Гелль в 1840 г. // Русский Архив, 1887. — IX. — С. 129–142; 3) Мартьянов П.К. Дела и люди века. — СПб.: Тип. Р. Р. Голике, 1893. — Т.2. — С. 185; 4) Соснина Е.Л. Тайна встречи еще не раскрыта (М.Ю. Лермонтов и А. Оммер де Гелль) // Полн. собр. соч. М.Ю. Лермонтова. — М.: Воскресенье, 2002. — Т. 10. — С. 550–552; 5) Марченко А.М. Лермонтов. — М.: АСТ, 2010. — 603с.

_М.А. Дорожкина