«ПОКАЯНИЕ» (1829).

Автограф — ИРЛИ, оп. 1, № 2 (тетр. II), лл. 7 об. —8 об. Впервые опубликовано в Соч. под ред. П.А. Висковатова (т.1, 1889, с. 32–33).

Представляет соб. перв. ст. Л., написан. «в жанре лирич. исповеди», где «четко обозначены элементы драматич. поэтики и названы действ. лица (Дева, Поп)» [1; 423]. В расскаяние героини имплицитно входит «мотив смерти» [1; 423]: она видит, что жизнь незаметно прошла (« бежала младость / Как бежит за часом час» — [I; 30]), оставив после себя т. «горесть». Священ. призывает блудницу к «сердечн. покаянью», которая для героини означает не сокрушение сердца («Близок Господь к сокрушенным сердцем» — Пс. 33; 19), а констатацию «греха сердечного» [I; 29], «отчет человека перед самим собой» [8; 201]. «Покаяние – праздник Богу, ибо Евангелие говорит, что Бог радуется более о “едином грешнике кающемся, нежели о 99 праведниках…” (Лк. 15; 7). От прародительск. греха освободились мы чрез Св. крещение, от тех же грехов, на кот. дерзали мы по крещению, освобождаемся не иначе, как посредством покаяния» [14; 38]. Героиня «в переломный момент жизни» понимает, что блудная страсть может предать ее «геенскому мученью» [I; 30], но вм. с тем, горделивое лукавство не дает ей понять бездну св. падения и сказать свящ. как представит. Бога: «Прости согрешение, ибо велико оно» (Пс., 24; 11). «Покаяние и раскаяние — это реализация человеческих потребностей в очищении души, но между ними отличие: при раскаянии нет обращения к Богу» [7; 225]. Героиня раскаивается в своей греховной жизни, осознавая «ничтожество свое», но не стремится к покаянию, а ее «исповедь» превращ. в монолог о своей личной жизни, а не в акт покаяния, ведь для «тушения пожара страстей нужны слезы покаяния» [9; 21]: «Я спешу перед тобою / Исповедать жизнь мою, / Чтоб не умертвить с собою / Все, что в жизни я люблю!» [I; 29]. Показат., что расскаяние девы и начинается, и завершается практически одинаковыми фразами, в финале она понимает, что ее ожидает «вечный роковой конец» [I; 30]. «Душа грешная», пребывая в нравственной страдании, в отчаянном порыве говорит свящ.: «Но над мною не молися: /Не достойна я мольбы. [I; 30]. «У Л. момент покаяния не оказывается прямо и буквально выраженным, но он реализуется в образной системе» ст. [5; 119]: автор признает необходимый покаяния в исповеди, которая является не только трагичной потребностью самовыражения, но и способностью признать личный грех и попросить у Бога за него прощение. В ст. «полюсами драм. напряжения» становится «мотив нравств. преступл., с одн. стор., и мотив страдания — «гееннского мучения» — с др.» [1; 424]. В произ. поэт признает греховность человеческой жизни, следуя святоотеческим наставлениям о невозможности исповеди без покаяния, кот. «дано человеку для того, чтобы он, впадая в грехи и искажая с себе черты бессмертнаго образа Божия, постоян. восстановлял их в себе и возвращал утрачен. красоту образа Божия и возненавидел нелепый, безобразный, смертоносный грех и воодушевлялся и укреплялся на добр. дела, любя горячо Бога и ближняго и правду Божию» [10; 210]. Она приступает к таинству исповеди, не понимая важности религозного покаяния. Блудница говорит «попу» о своей греховной жизни: «Я любовью торговала и не ведала ее», была «посвящена» «пылкой страсти вожделенью» [I; 30]. Здесь уже намечена лерм. антитеза одухотворенной любви и грешной страсти, которая губит настоящую любовь. У героини нет обращ. души «от тьмы к свету, от земли к небесам, от себя к Богу», а «покаяние человека без такого обращения не что иное, как заигрывание с Богом и со св. душой» [11; 4]. Священие не прощает ее, т. к. героиня, назвав грех своим именем, не кается, хотя и признает «счастье жизни скоротечной» как «удар судьбы» [I; 30]. Так, перекладывая ответственности за свой поступки на несчастливую судьбу, дева не получает прощения. Т. о., поэт и в раннем творчестве начинает мыслить религ-нравств. категориями, кот. станут определяющими в зрелом творчествее, создавая исповедальный пафос его поэз., включающ. «мир в его объективности в космос личностных исканий» [5; 122].

Лит.: 1) Аринштейн Л.М. «Покаяние»//ЛЭ. — С.423–424.; 2) Буранок Н. А. Драматич. стихотворение в лир. М. Ю. Лерм.//Развитие жанров рус. лирики конца XVIII–XIX веков: Межвуз. сб. научн. тр. /Куйбышев. пед. ин-т. Куйбышев, 1990. — С.106–118; 3) Ваховская А.М. Исповедь// Литер. энц. терминов и понятий/под ред. А.Н. Николюкина.– М.: Интервлак, 2001. — Стб. 320–321; 4) Исупов К.Г. Исповедь: к опред. термина//Метафизика исповеди. Простр. и время исповед. слова: мат. междунар. конф., 26–27 мая 1997г. —Спб., 1997.–С. 7–9; 5) Киселева И.А. Творчество М.Ю. Лермонтова как рел.-философ. система2т: монография. – М.: МГОУ, 2011. — 314 с.; 6) Ладушин И.А. Культурно-исторические истоки исповед. самосознания: автореф. дис. … канд. философ. наук. — Урал. орд. Труд. Кр. Знам. гос. ун-тет им. А.М. Горького.–Екатеринбург, 1994. — 20 с.; 7) Милевская Н.И. Мотив покаяния в раннем творчестве М.Ю. Лермонтова // Еванг. текст в рус лит. XVIII–XIX веков. Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Сб. науч. тр. Вып. 2.– Петрозаводск: Петразоводский Гос. университет, 1998. — С. 222–333; 8) Песков А.М., Турбин В.Н. Исповедь //ЛЭ. — С. 201; 9 )Прот. Алексий Осипов. Путем покаяния. — М., 1998. — 127 с.; 10) Св. прав. Иоанн Кронштад. Душа–христианка. Созерц. и чувства хр. души. Из дневн. на 1904 год. — М. — СПб, 1997. — 256 с.; 11) Святит. Николай Сербский (Велимирович) Сто слов о вере. М., 2002. — 48 с.; 12) Уваров М. Архитектоника исповед. слова — CПб.: Алетейя, 1998. — 256 с.; 13) Удодов Б.Т. М.Ю. Лермонтов. Худ. индивид. и творч. процессы. — Воронеж: Воронежский государственный университет, 1973. — С.291–292.; 14) Хр. жизнь по Добротолюбию. Избран. места из творен. Отцов и Учит. Церкви. Изд. Казанско-Богород. муж. монаст. Харбин, 1930. — С. 38 —39; 15) Янышев И.Л. Православно-христанские уч. о нравственности – М.: Тип. М. Меркушева, 1906. — 478с.

О.В. Сахарова