«РАСПИСКУ ПРОСИШЬ ТЫ, ГУСАР...» (1838?).

Автограф — ГИМ, ф. 445, № 227а (тетрадь Чертковской б-ки). Впервые опубл. 3 строфа в журнале «Русская старина» за 1875 год (№ 9, С. 59 ), полностью — под заглавием «Гусару поэту» — в 1889 г в Собр. соч. М.Ю. Лермонтова в шести томах по ред. П.А. Висковатого (М., 1889, т. 1, С. 265 — 66). Предположительная датировка связана со временем знакомства Л. с адресатом (не ранее 1837 или 1838 годов).

Лирическое, иронически сниженное ответное послание ( можно сказать, «монолог-инвектива [18; 305] ) обращено к товарищу Лермонтова по лейб-гвардии гусарскому полку А.Л. Потапову, который писал стихи (П.А. Висковатов), и потому посвящено теме поэта и поэзии. Из — за нецензурных выражений, произв. не было включено в советское академическое собрание сочинений поэта [12]: «Несмотря на то, что редакция нового издания гарантирует (в предисловии) собрание критически установленных текстов всех произведений Л., действительной полноты текстов она не обеспечила. В собрание не вошел ряд ст. (среди них «Расписку просишь ты, гусар») [3; 223]. В шутливо ироничном контексте произведения автор, поэт — творец, пророк (Poeta vates) и адресат, поэт — ремесленник (Poeta faber) противопоставлены друг другу. В ст. явно звучит насмешка над поэтическими опытами гусара — графомана, кот. глупая и бездарная толпа возвела в ранг поэта. За внешне сниженным разговорным стилем ст. скрывается трагическая мука автора, страдающего при виде ликующих людей, восхищенных внешней красотой речей новоявленного «пророка», коронованного в месте порока и разврата:

Борделя грязная свобода
Тебя в пророки избрала; —
Давно для глаз твоих природа
Покров обманчивый сняла; [13; 20].

Несмотря на легкомысленное содержание [См.:25; 462], в подтексте ст. возникает проникнутый глубоким философским содержанием вопрос о богодухновенности творческого дара: слово — великое орудие, «меч обоюдоострый» (Притч. 5: 4), которым можно и убить, и спасти. «Пленительны картины» поэтического и остроумно глупого послания гусара, созданные в мареве винных пирушек ( «В твоих стихах есть запах винный …») или с легкой дерзостью скомпилированные ( «дерзкой списаны рукой…» ) иронично насмешливо сравниваются поэтом «с ключом целебным» [13; 20]: здесь возникает скрытая метафора «слово — вода», кот. в контексте ст. получает религиозную коннотацию: «Способность адресата к худож. претворению действительности уподобляется чуду, совершенному пастырем Аароном, к-рый волшебным жезлом высекает воду из скалы [Л. здесь неточен или сознательно контаминирует две библ. легенды: «Ударил в скалу жезлом своим» Моисей, «и потекло много воды» (Числа 20: 11); «жезл Ааронов... расцвел, пустил почки, дал цвет и принес миндали» (Числа 17: 8)]» [25; 462]. Поэт сознательно желает донести до читателя свою мысль об духовной опасности, кот. представляет для сознания простых людей бездарность, кичливо выставляющая напоказ свою несуществующую гениальность в поэтическом слове: «Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким! Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою!» (Ис. 5: 20–21)

Тема творчества в последние годы жизни особенно остро волновала душу поэта. Романтическое противопоставление поэта и толпы, поэта истинного и самозваного, в поздний период творчества получает религиозно философскую атрибуцию («Пророк»). За горькой иронией стихотворного послания гусару-поэту сокрыто трепетное отношение к слову: Л. говорит об ответственности человека за каждое слово, кот. не только может быть от Бога, но и исходить из глубин развращенной души, ведь на языке спасение, на языке и погибель: «Их конец — погибель, их Бог — чрево, и слава их — в сраме, они мыслят о земном» (Флп. 3: 19). Т.о., в произв. прослеживаются не только глубоко выстраданная поэтом мысль о метафизике слова как онтологическом центре бытия, в кот. пересекаются воля Бога и человека, земля и небо, ад и рай, но и проблема существования духовных основ поэтического творчества, самого художника-творца среди безликой толпы, неспособной узнать своего гения и потому возвеличивающей очередного короля поэзии, кот. не готов, в отличие от поэта — пророка к самоотреченному служению слову.

Лит.: 1)Анненкова Н.А Сатира и инвектива в поэзии М.Ю. Лермонтова: Дис… канд. филол. наук. Оренбург, 2004. — 238 с.; 2)Анненкова Н.А. Сатира и инвектива в поэзии М.Ю. Лермонтова. / Н.А. Анненкова Автореф. дисс… канд. филол. н. — Самара, 2004. — 23 с.; 3)Ашукина М. Серьезные недостатки академического издания// Вопросы литературы. — № 8, 1957 — C. 220–231. — С.223; 4)Бахтин М.М. Сатира // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. A.H. Николюкина. М.: НПК «Интелвак». 2001. — Стлб. 935–950; 5)Богданович О.В. Эволюция темы творчества в рус. лирике перв. трети XX века (В.Я. Брюсов, А.А. Ахматова, Б.Л. Пастернак). Автор. дис… канд. филол. наук. Магнитогорск, 2008. — 21с.; 6)Демиденко, Е. Важнейшие мотивы поэзии М.Ю. Лермонтова: тема Родины ; тема поэта и поэзии ; мотив одиночества; своеобразие любовной лирики]: готовимся к сочинению / Е. Демиденко // Литература — Первое сентября. — 2004. — № 19. — С. 7–11; 7) Ермоленко С.И. Лирика М.Ю. Лермонтова: Жанровые процессы. Автореф. дис… докт. филол. наук. Екатеринбург, 1996. — 421с.; 8)Инвектива // Большая советская энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия, 1972, — Т. 10. — С. 175; 9) Инвектива // Литературная энциклопедия терминов и понятий — М.: НПК «Интелвак», 2001. — Стлб. 302; 10) Коровин В.И. М.Ю. Лермонтов в жизни и творчестве: учеб. пособие для шк., гимназий, лицеев и колледжей / В. И. Коровин. — 3-е изд. — М.: Рус. слово, 2003. — 87 с.; 11) Косяков Г.В. Художественная метафизика Логоса в лирике М.Ю. Лермонтова// Омский научный вестник 2014. —№ 1 (125) — С.120–124; 12) Лермонтов М.Ю. Сочинения: В 6 т. — М.; Л.: Издво АН СССР, 1954 — 1957; 13)Лермонтов М.Ю. «Расписку просишь ты, гусар…» // Лермонтов М.Ю. Полное собрание сочинений: В 5 т. — М.; Л.: Academia, 1935–1937. Т. 2. Стихотворения, 1836–1841. — 1936. — С. 20; 14)Матяш, С.А. Инвектива в русской поэзии. / С.А. Матяш // Человек и общество. Материалы междунар. науч.-практич.конф. Ч.3. — Оренбург: ОГУ, 2001. — С. 104–105; 15)Немзер А.С., Шемелева Л.М. Ирония // ЛЭ, — С. 199; 16)Николина Н.А. К вопросу о речевых средствах иронической экспрессии и ее функциях в художественном тексте // Русский язык в школе. — 1979. — №5. — С. 79; 17)Паперный З.С. Ирония и лирика: Лермонтовская традиция у Чехова //Связь времен: проблемы преемственности в русской литературе к. XIX — нач. XX в. — ИМЛИ. — М.: Наследие, 1992. — с. 139–152; 18) ульхритудова Е.М. Романтизм в русской литературе 30-х годов — XIX в. Лермонтов// История романтизма в русской литературе 1825–1840. М.: Наука, 1979. — С. 258–326. 19) Серман И.З. Судьба поэтического «я» в творчестве Лермонтова // М.Ю. Лермонтов: pro et contra / Сост. В.Н. Маркович, Г.Е. Потапова, вступ. ст. В.М. Марковича, коммент. Г.Е. Потаповой и Н.Ю. Заварзиной. СПб.: РХГИ, 2002. — С. 928–942; 20)Скибин С. М. Проблема иронии в поэтике М. Ю. Лермонтова: Автореф. дис… канд. филол. наук / Моск. пед. ин-т им. В. И. Ленина. — М., 1982. — 16 с.; 21)Скобелева М.Л. Комич. жанры в лирике М.Ю. Лермонтова. Дис. … канд филол. н. — Екатеринбург, 2009. — 289 с.; 22)Скобелева М. Л. Динамика пародии в лирике М.Ю. Лермонтова: освобождение от балладного канона / М.Л. Скобелева // Известия Уральского государственного университета. Сер. 2, Гуманитарные науки. — 2009. — № 1/2 (63). — С. 113–122; 23) Ульяшов П. Загадка гения (М.Ю. Лермонтов). — М.: Знание, 1989. — 64 с.; 24) Хубларова Д. М.Ю. Лермонтов о назначении поэта и поэзии: готовимся к сочинению.//Литература — Первое сентября. — 2004. — № 14. — С. 26; 25) Чистова И.С. «Расписку просишь ты, гусар»// ЛЭ. — С.462; 26) Шопина Н.Р. Инвектива // Античная литература. Литература, театр, искусство, философия, наука: Словарь справочник / Под. ред В.Н. Ярхо. М.: Высшая школа., 1995. — С. 126.

О.В. Сахарова