«СОН» («Я ВИДЕЛ СОН: ПРОХЛАДНЫЙ ГАСНУЛ ДЕНЬ...») (1830(31)).

Автограф не известен. Список хранится в ИРЛИ, оп. 1, № 21 (тетрадь XX), л. 14 об. Впервые было опубл. в журнале «Северный вестник» за 1889г. ( № 2, отд. I., с. 122–123).

Ст. раннего периода творчества Л. (1830 или 1831) относится к любовной лирике. «Вечерний пейзаж, выступающий в ст. как лирич. экспозиция …отмечен точностью и лаконизмом» и создан в духе романтической эстетики» [2; 523], а самый сон выступает реальность инобытия, в кот. воплощается мечта о встрече с возлюбленной, не возможная наяву. Тихая лунная ночь становится метафорой тоски и грусти, а самый автор выступает как сновидец и сторонний наблюдатель сцены встречи двух влюбленных, в оном из кот угадывается он самый. В произв. сон о любви противопоставлен жестокой реальности, пугающей неопределенностью чувств:

Я видел сон: прохладный гаснул день,
От дома длинная ложилась тень,
Луна, взойдя на небе голубом,
Играла в стеклах радужным огнем;
Все было тихо, как луна и ночь,
И ветр не мог дремоты превозмочь. [I; 277]

В основе ст. лежит «любовный мотив» [2; 523], поэт подчеркивает непрочность человеческих отношений, в то же время делает акцент на том, что само переживание чувства любви является удивительно прекрасным и трагически мучительным оправданием земных печалей и переживаний. Любовь для лирического поэта предстает одухотворяющей силой бытия.

Кульминационным элементом ст. становится соприкосновение рук и взглядов влюбленных, но и в этом таится противоречие: если «страдалец молодой» в любви ищет взаимопонимания и отклика, то взгляд любимой женщины, не выражающий ничего, становится знаком ее нелюбви, тождественной для героя утрате смысла жизни. Но несмотря на «притворную печаль» пленительной и грустной девы, ее будущее предательство и измену, лирический герой не в силах отказаться от своей любви. В молчании двух людей, которое оказывается красноречивее любых слов, автор предугадывает возможную утрату любви, а мотив взгляда, расширенный скрытой метафорой глаза — зеркало души, становится судьбоносным моментом в истории любви:

И он сидел и с страхом руку жал,
И глаз ее движенья провожал.
И не прочел он в них судьбы завет,
Мучение, заботы многих лет,
Болезнь души, потоки горьких слез,
Все, что оставил, все, что перенес;
И дорожил он взглядом тех очей,
Причиною погибели своей… [I; 277].

Показателен библеизм «завет», в контексте произведения актуализирующий аксиологический пласт переживаний автора: слово завет (евр. берит – договор, союз, обещание) в Библии понимается как союз Бога с человеком. Именно в любви Л. герой ищет божественный смысл, онтологическую первооснову всего сущего: любовь становится вектором духовного самосовершенствования и путем богоуподобления. (Ср.: «Бог есть Любовь» — 1 Иоанн, 4: 16). Любовь к женщине, кот. способна не только любить бескорыстно, но и понимать глубину душевных порывов своего любимого, представляет для автора абсолютную ценность бытия.

Трагедия лирического героя состоит в том, что он, обладая «привязчивой душой», осознает иллюзорность и безответность своих любовных переживаний, не находящих должного отклика у любимой женщины, любовь к которой становится «болезнью души», наваждением, невыносимой мукой, оставляющей глубокий след в памяти сердца, сгорающего в пламени сильнейших трепетных и мучительных эмоций, но вместе с тем, не способен отказаться от любви. Т.о., безответная и предательская любовь становится мечтательным сном земного бытия, осуществления которого так жаждет трепетная душа поэта, ищущая в ней отраду и смысл жизни, однако в горьком разочаровании находящую только «причину погибели» своей. [I; 277].

Лит.: 1)Андроников И. Лермонтов. Новые разыскания. — М., 1948. — С. 121; 2)Голованова Т.П. «Сон» («Я видел сон: прохладный гаснул день»)// ЛЭ. — С. 523; 3)Иванова Т. А. Юность Лермонтова.– М.: Советский писатель, 1957. — С. 78–79; 4)Пугачев О.С. Полисемантичность феномена любви в лирике М.Ю. Лермонтова // Тарханский вестник. — Тарханы (Пензен. обл.), 2000. — Вып. 11. — С. 48–62; 5) езник Н.А. Женский идеал в лирике М.Ю. Лермонтова: (к вопросу о национальных истоках творчества поэта) // Литературные отношения русских писателей XIX — начала XX в. — М., 1995. — С. 113–122; 6)СергееваКлятис А.Ю. Разрыв: Пушкин, Лермонтов, Пастернак: анализ поэт. текста / А.Ю. Сергеева-Клятис // Литература, 2007. — 1– 15 июня (№ 11). — С. 18–22; 7)Удодов Б.Т. М.Ю. Лермонтов. Художественная индивидуальность и творческие процессы.– Воронеж: Воронежский государственный университет, 1973 — С. 169–170.

О.В. Сахарова